«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - Генри Каттнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Захария? Сэм беспомощно оглядывал заполненные пассажирами Пути. Никому нет до него дела. Неужели за напускным безразличием один из этих людей прячет интерес к поведению Сэма? Или неизвестный соглядатай притомился и прекратил слежку? Что ж, в свое время Сэм узнает это. Или не узнает никогда.
Великолепный результат усилий, предпринятых в последние часы, лежал у него в кармане – две тысячи кредитов. Первый шаг сделан. Теперь нужно кое-что выяснить и заплатить по старым счетам. А потом – бессмертие! Сэм запретил себе думать об этом. Разум трепетал от страха перед грандиозной сложностью, перед фантастическими перспективами новой, невероятно удлинившейся жизни…
Итак, два человека назвались именем Эванс. Эти люди доставили Сэма в больницу, а после забрали оттуда. Надо попросить Щипача, чтобы организовал расследование. Надо разыскать Розат, с этим Щипач тоже посодействует. Остальное придется делать самому.
В горле было сухо. Сэм беззвучно рассмеялся. Нет, это не ложная жажда, вызываемая сонной пылью. Он обманывал себя. Вода в любой момент утолила бы жажду, но он не позволял себе поверить в это.
Сойдя с Пути, он направился к ближайшей станции Общественной помощи. Там до отказа напился холодной, восхитительно освежающей воды.
Сэм смотрел на блистающий Путь, на высящиеся за ним здания в мерцании огней, и что-то внутри его начало расширяться. Оно все росло и росло, и казалось, башня не сможет вместить эту таинственную громаду. Сэм глядел вверх, на купол из импервиума, и представлял себе раскинувшиеся кругом мелководные просторы, а выше – облака, а за ними мигающие звезды, которых он никогда не видел.
Так много нужно сделать. И нет необходимости спешить. Время у него есть. Все время в мире.
Время убивать.
Кости его наполнены грехами юности его, и с ним лягут они в прах. Если сладко во рту его зло, и он таит его под языком своим…
Иов 20: 11
Увлекшись созерцанием города, Сэм не заметил, как к нему вплотную приблизились двое в форменной одежде, сошедшие с Пути на платформу. Мундир не изменился. Это была частная полиция, и Сэм раньше, чем прозвучало первое слово, понял: спорить бесполезно.
В каком-то смысле он даже обрадовался, когда полицейский постарше показал ему жетон и буркнул:
– Пройдемте.
Тот, кто за всем этим стоит, наконец-то сделал явный шаг. Возможно, теперь Сэм получит ответы на некоторые из терзающих его вопросов.
Скоростная лента понесла их к центру башни. Встречные с любопытством поглядывали на проезжающую мимо троицу. Сэм держался за перила, чтобы стоять прямо. Встречный ветер обдувал лицо и трепал рыжий парик; ощущение было непривычным. С интересом и волнением Сэм смотрел на приближающееся обиталище аристократов.
В каждой башне бессмертные жили в группе высоких разноцветных зданий, построенных в центре города и окруженных кольцом стен и садов. Полицейские привели Сэма прямо к пышному дворцу Харкеров. Сэм не удивился. Казалось невероятным, что Захария, приказавший убить Сэма, за сорок лет так и не узнал, что тот остался жив. Впрочем, столь же невероятным выглядело то обстоятельство, что Захария намеренно позволил ему жить. Сэм пожал плечами: он скоро узнает правду.
Его провели через дверцу в задней стене самой высокой башни и дальше вниз по прозрачной пластиковой лестнице, под которой к садам бежал поток серой воды. В воде мелькали красные и золотые рыбы, длинной синей лентой извивалась мурена, тянулись длинные космы водорослей.
У основания лестницы ждал миниатюрный позолоченный лифт. Полицейские затолкали Сэма в кабину и без единого слова закрыли за ним стеклянную дверь. За стеклом скользнули вниз бесстрастные лица. И вот он один, в слегка покачивающейся кабине поднимается к верхним этажам резиденции Харкеров.
Кабина была облицована зеркалами. Сэм вспомнил о своей роли Иоиля Рида и почувствовал себя довольно глупо. Знает ли тот, кто ждет наверху, что к нему едет Сэм Рид? Маскировка хороша, Сэм не выглядит точной копией своего «отца», но все же естественное сходство велико. Рыжий парик соответствует густым рыжим бровям, которые теперь подстрижены и прилизаны. Накладные зубы изменили форму нижней половины лица. Благодаря контактным линзам глаза теперь не серые, а синие. Больше никаких перемен.
Контактные линзы давали тот же эффект, что и темные очки, – подсознательное ощущение, будто на лице маска. Ты можешь смотреть наружу, но никто не может заглянуть внутрь. Трудно выдержать прямой взгляд, когда ты не защищен и тебе есть что скрывать.
Давление на подошвы уменьшилось: лифт замедлялся. Вот дверь открылась, и Сэм оказался в длинном зале. Здесь из стен изливался мягкий искусственный дневной свет, под полом находились гидропонные бассейны, из них кверху тянулись лианы, образуя над головой плотный свод. От легкого ветерка шелестела листва, раскачивались цветы и плоды. Для человека, выросшего на нижних ярусах башни, это было невероятной экзотикой. Сэм осторожно пошел по залу, чуть морщась, когда листья касались лица. Как и все жители Венеры, он боялся организмов, переселенных в башни с опасной поверхности.
С противоположного конца зала доносились приятное журчание и плеск падающей воды. В проеме шпалеры, отделявшей от зала следующую комнату, Сэм остановился в изумлении.
Эта комната тоже была увита зеленью. Свисавшие со стен и потолка лозы сплошь покрыты цветами, воздух насыщен их ароматом. Пол залит водой глубиной примерно в фут. В ней отражались цветы; некоторые плавали. Крошечные рыбки мелькали среди распластанных листьев. В голубой воде висело несколько медуз, шевеля опасной на вид бахромой.
Филигранный стеклянный мостик, на вид хрупкий, как будто сотканный из инея, был перекинут через бассейн. Он начинался у ног Сэма и заканчивался у низкой платформы, покрытой подушками. Среди подушек лежала женщина, подперев рукой голову; другая рука праздно плескалась в воде. Лицо скрывалось под волосами, завитые локоны окунались в воду. Увлажненные волосы очень бледного зеленовато-золотого оттенка казались нереально роскошными.
Сэм узнал ее.
Длинные линии тела, томная грация, форма головы и рук – все так знакомо… Почему она здесь, в башне Харкеров? И почему распорядилась, чтобы Сэма доставили к ней?
– Кедре?
Она подняла голову. На миг у Сэма все закружилось перед глазами. Эта женщина – Кедре… или нет? То же узкое надменное лицо с темными глазницами и подведенными глазами, загадочные египетские черты… Но нет, это другой человек смотрит на него. Злобная, неуравновешенная натура, понял он тотчас.
– Нет, я Сари, – ответила бледноволосая женщина, недобро улыбаясь. – Кедре – моя бабушка, помнишь?
Сэм помнил Сари Уолтон, которая прижималась к плечу Захарии Харкера, пока Захария говорил
